Блевать или плакать
В Калгари минус
шестнадцать
градусов
Цельсия.
Три утра.
В квартире холод.
Я читаю:
очерк,
статью,
рецензию.
Живот сжат
(но это не голод.
Если страницы сканировал плохо,
Я приставляю к экрану глаз близко
и на одном вздо
хе
читаю
на русском
и на английском
сло
ва
из
истории.
Тут не для теоретика садик
присядешь и сдохнешь —
кишка тонка.
Здесь не бутафории аллегории,
а категории фантасмагории
и кашель кладовщика.
Вот он —
сам и гнётся и шаркает
и несёт мне набор букв смело
из Ю оф Эй
из Ю Би Си
из Эс Эф Ю
из Ю оф Ти
из Вашингтона
из Квинсленд
документы ЦК РКП(б),
приказы Народного комиссара обороны СССР,
дела третьего и первого (от
и до Иосифа Бродского дела.
На пятидесяти страницах библиографии
на семидесяти восьми тысячи слов
я как Кронос ем детей полиграфии
я — Демиург канцелярских основ
я — динамическая безэквивалентность
я — глава вавилонских вельмож
я — форенизатор душ человеческих
я — Шлейермахерский негр и святош
Да и что мне Херр
Шлейермахер?
я бы Шкловскому руку пожал
я — не Джейкобсон и не Найда
я — Штейнера обоюдоострый кинжал
я — буквалист и клептоман
к власти слов почтения нету
я — антропофагос и каннибал
я не выжил бы Лит, но об этом…
Я пишу про условный печатный лист
и про цирки Госкомиздата,
про переводчика из совка, что как глист
жил в кишке интеллекта развратом,
про весёлую кадриль Кэ Гэ Бэ
погрязшую в алфавитном супе,
и про новый псевдосоциализм
в теоретике Лоуренс Венути.
Окаянный как дворовая сучка
Я в хронолога пыли тону
ВСЁ ВРАНЬЁ —
ЧТО Ж МОЁ?!
где ж та штучка
что откроет тайну мою —
что мой ларчик с замочком грифованным
открывается просто как снег:
Я не
глобальный
гражданин мира
гордый
а просто
переведённый
человек.
Слёзы высохли.
Прошла тошнота.
В Калгари минус
шестнадцать
градусов
Цель
сия.
Пять утра.
В квартире тепло.
Я читаю:
очерк,
статью,
рецензию.